Драгоценное узорочье из незнаемых времен. Исчезающее ремесло якушей.

Наступивший 2022 год посвящен культурному наследию народов России. Об этом говорится в Указе, который подписал Президент страны Владимир Путин. «Решение было принято в целях популяризации народного искусства и сохранения культурных традиций, памятников истории и культуры, этнокультурного многообразия, культурной самобытности всех народов и этнических общностей», — говорится в документе. Народное искусство — это собирательное название разнообразных видов творчества человека, связанных с трудовой деятельностью и передаваемых из поколения в поколение, определённого народа, местности, представляющих материальную и духовную культуру.

В последние годы набирает популярность территориальный брендинг. Брендинг города — это его уникальность, комплексно отображённая в сильных и интересных идеях, символах, образах, полно и точно представленных в имидже. Это положительный, узнаваемый и продвигаемый образ территории. Гороховец позиционирует себя как город-музей под открытым небом, как город для туристов. И, как мы знаем, в последнее время образ царя Гороха с гороховецкой лошадкой узнаваем среди туристов. Но только ли этим славились наши предки, проживавшие на территории бывшего Гороховецкого уезда? Региональная идентичность не может быть зациклена на образе шута. Может быть, в этом состоит одна из причин, мешающая развитию города как туристического объекта? Необходимо глубоко знать и всеобъемлюще изучать историю своего края.

В разных уголках земли формировались свои уникальные промыслы, ремёсла, фольклор и традиции. Наш Гороховецкий край не стал исключением. Веками нашими предками постигался, сохранялся и передавался потомкам духовный опыт.

Ещё в прошлом веке, посещая леса, можно было встретить баннеры с надписями: «Лес — наше богатство!» И действительно, наша страна богата лесами. В старинных летописях Россию называли «страна лесная». На сегодняшний день площадь лесов России составляет около 809 миллионов гектаров или 20% всех лесов мира. Почти 46,6% территории страны покрыты лесом.

Гороховецкий край всегда был богат лесами. И по сей день сохранились названия населённых пунктов с характерными названиями: Березницы, Дуброво, Осинки, Ветельницы, Липовка, Дубки и прочее. Когда лес сводился или горел, на тех местах появлялись населённые пункты: Гари, Золино, Засека, Опалиха, Погорелка, Горелый Холм. Есть ещё Мещёрки, Повалихино и другие.

Осваивая бескрайние русские просторы, наши предки не только сводили лес под пашни и огороды, но и использовали его в удовлетворении всевозможных хозяйственных нужд. Древесину использовали на топливо, на постройку жилья, лучину — для освещения, золой удобряли пашню. Из дерева изготавливались примитивные орудия земледелия: рогатина, соха, вилы. Мастерилась мебель и всякая утварь. Лес настолько проникал в жизнь и быт людей, что без него трудно представить русское селение.

Наши предки, проживая в самой гуще лесов в Центральной России, развивали «рукомёсла». (Устаревшее, сложносокращённое слово, означающее ремесло или мастерство, требующее специальных навыков работы по изготовлению чего-либо ручным способом. Рукомесленник — ремесленник. Слова, образованные подобным образом: рукописный, рукомойник, рукомол, рукоприкладствовать, рукотворный. «Что ни рукомесло, то и промысел».) Малая заселённость, отсутствие дорог и огромные расстояния затрудняли экономическое развитие, оказывая своеобразное влияние на культуру и быт отдельно взятого места. Таким, отдельно взятым местом, была Мордвиновская волость Гороховецкого уезда, отошедшая Ивановской области в результате территориально-административных преобразований в двадцатых годах прошлого века. Об этом месте чуть ниже наш рассказ. Плотничье мастерство было известно каждому крестьянину, чья жизнедеятельность проходила в условиях непосредственного и постоянного общения с лесом.

Главным и почти единственным инструментом в прежние времена в обработке дерева был топор. У всех на слуху были поговорки: «Топор сохе первый пособник», «Во Владимире и лапшу топором крошат», «Топор одевает, топор обувает», «Топор — кормилец». В современном языке устойчивое выражение «топорная работа» означает «грубая, простая, без изысков». В прошлые же времена было всё наоборот. «Топорная» работа в старину была тонкой, тщательной. Не было в те времена ни пил, ни рубанков. Появившиеся позднее рубанки и фуганки не могли соперничать с «топорной» чистотой выделки досок. Тогда и родилась присказка: «Фугуй, Ванька, тятька топором подправит».
Без этих инструментов наши предки умудрялись изготавливать деревянную посуду, ложки, чашки, из коры берёзы мастерили лукошки, туеса, кузовки, а рогожный и лапотный промысел были известны с незапамятных времён.
С развитием крестьянской деревянной архитектуры (процесс от примитивного сруба с печью, топящейся по-чёрному, до грандиозных хором и дворцов) совершенствовалась и развивалась русская резьба по дереву. В разных районах нашей страны вырабатывался свой особый тип того или иного резного украшения.

При постройке из брёвен неизбежно имелись зазоры и щели, а также выступающие торцы брёвен. Подвергаясь воздействию окружающей среды, эти части строения могли быстро загнивать. Чтобы предохранить бревенчатые постройки от загнивания, зазоры и торцы зашивали тесом. В старину тёс получали не путём распиловки брёвен, а путём его расколки. Толстое бревно раскалывали клиньями на 3−4 пластины, а затем их утончали теслом. Полученная пластина из дерева тесалась топором. Проблемно было вытесать идеально гладкую поверхность доски — только искусному мастеру это было под силу. Много было отходов при таком способе обработки дерева. До 50% оставалось «отходов», которым сметливый крестьянин находил применение. Вот тут, надо полагать, и появлялись «щепные» игрушки, такие как гороховецкая деревянная игрушка, щепные поморские «птицы счастья» и прочие каталки, мельницы, пароходы и другие тарарушки (именно так назывались русские игрушки в старину).

При получении тёса, поверхность не отличалась чистотой отделки и, естественным было обработать её резьбой. Резной наряд русской деревянной избы был очень красив и покрывал всю тесовую обшивку постройки. Разные её части имеют свои специальные названия. К сожалению, современные россияне не все смогут понять значение и, тем более, показать расположение князя, курицы, застрехи, причелины, полотенец и других предметов на старинной русской избе. А вы знаете, почему верх скатов крыши называется коньком?«Конь, как в египетской, греческой, римской так и в русской мифологии, есть знак устремления. Но только один русский мужик умудрился посадить его к себе на крышу, уподобляя свою хату под ним колеснице», — говорил Сергей Есенин.

Вернёмся к резчикам. В русской резьбе за многовековое существование сменилось несколько её видов. Искусствоведы считают, что всё началось с самых элементарных порезок, которыми пользовались как метками. Такой тип резьбы называется «плоской». Начало этому типу резьбы положили бортные знаки. Крестьяне создавали комбинации, которые легли в основу резьбы зарубками. Пользовались ей до первой половины XVII столетия.

Но с XIV века в России зародилась так называемая «фряжская резь». Техническая основа её заключалась в округлении прямых краёв выступающих частей узора над значительно углублённым фоном. Такой резьбой стали украшать и внутреннюю обстановку жилищ. Вырезались киоты, сундуки, кровати и прочее.
Следующим этапом развития считается появление «фигурной» резьбы или «флемской». Эта резьба была с высоким рельефом, отдельные части резного орнамента выделялись на различную высоту от фона. Фон или его часть «выбиралась», и резьба делалась сквозной.

Большое влияние на развитие русской резьбы, по словам искусствоведа Соболева Н. Н., оказали «черкасы». «Черкасами» в XVII веке называли литовских эмигрантов. Черкасов, перебегавших из-за рубежа, охотно принимали в России. Новые кадры ремесленников, среди которых было немало резчиков, технически более грамотных, чем русские мастера и знакомых с различными инструментами, неизвестными нашим предкам. После войны середины XVII века России отошли ряд территорий Литвы и Польши. Всё это привело к более тесному общению с их культурой.

После знакомства с польской деревянной резьбой у русских мастеров стало проявляться подражание мастерам с тех земель. «Черкасы» внесли свою лепту в появление нового вида резьбы — «флемской». Сквозной узор из растительных и орнаментальных мотивов содержал цветы, плоды, ягоды и, главным образом, виноградные листья и грозди.

Гороховецкая земля не была в стороне от передовых идей в развитии этого промысла. В состав Гороховецкого уезда входила Мордвиновская волость, Пестяки, Верхний и Нижний Ландехи. Пестяки впервые упоминаются в 1379 г. как место ссылки литовцев, пленённых Дмитрием Донским.

По информации с официального сайта Пестяковского муниципального района, в XIV веке на берегу реки Ландех, в селе Нижний Ландех, была построена первая церковь Митрополитом Киевским и всея Руси — Фотием.
В разное время этими землями владели бояре Пожарские-Стародубские, князья Хованские. Среди старожилов Гороховца ранее можно было услышать о «гороховецкой Варшаве», так называли село Пестяки и ближние к нему деревни… А член Вольного Российского экономического общества, писатель, историк, помещик, владевший вотчиной возле Пестяков, Шелехов Дмитрий Потапович, Пестяковский край называл «русскими Нидерландами».
Вот и самая яркая страница в летописи деревянного зодчества Гороховецкой земли написана якушами, проживавшими в непосредственной близости с потомками выходцев с польских земель.

Ещё один интересный момент. Мы не пришли к единому мнению, как правильно произносится слово: «Якуши́» или «якуши́»? Порой мы неправильно произносим название деревни и её жителей. В старых архивных документах ударение при произношении названия этого населённого пункта падает на третий слог — ЯкушОво. В словаре у В. И. Даля в единственном числе — якУш, во множественном — якушИ. Я ездила в д. Якушево и услышала, что местные жители произносят — «ЯкушОво». В современной интерпретации при произношении названия населённого пункта мы можем слышать двоякое ударение — и на первый, и на третий слог.

Православное село Якушево, где зародилась резьба и распространилась по окрестным деревням и сёлам, к сожалению, не сохранилось. Якушево (нам привычнее произносить с ударением на первом слоге) было расположено по правую сторону старого Луховского тракта из Гороховца в город Лух. От села осталось то ли три, то ли четыре разрушенных дома, часовенка на месте храма. Только по надписи на автобусной остановке и можно понять, что здесь когда-то располагалось село Якушево.

Оно располагалось в 45 верстах от Гороховца на самой окраине Заклязьменского Ущего бора, на небольшой живописной возвышенности. Ранее это село называлось Старый Никола. Основано было ранее XVI века. В 1628 году село Якушево принадлежало князю Волконскому. Якушевская волость Мытского стана составляла значительную часть Гороховецкого залесья. Приходы сёл Якушева, Никулина и Егорья входили в состав второго стана Гороховецкого уезда. Местность, которую занимают деревни прихода этих сёл, называют «якушами». Уже к XIX — началу XX века село входило в состав Мордвиновской волости Гороховецкого уезда Владимирской губернии.

Численность населения в 1859 году — 53 человека, в 1905 году — 30 человек, в 2010 году — всего 3 человека. Несохранившийся каменный храм иконы Смоленской Божией Матери был построен в 1820 году и имел пять приделов (престолов). В простонародье Якушево звали Старым Николой, так как «зимнего Николу» — Николая Угодника — называли старым, а «летнего» — Новым Николой. Рядом располагающееся село Никулино называли Новый Никола. Существовало предание, что прежнее Якушево стояло не на этом месте, а несколько севернее и было селом немалым. В Якушевском приходе в середине XIX века состояли 36 деревень. Жили в тех краях справно и весьма зажиточно.

Преимущественно плотники уходили в отходничество. Торговали и щепным товаром — чашками, блюдами, ложками, рамами, фонарями, обечайками для сит и решёт, коромыслами и прочим. Но зачастую закупалось всё это в Балахнинском и Семёновском уездах Нижегородской губернии. Целыми деревнями работали на кого-нибудь одного из якушевцев, кто заказывал и оптом скупал готовую продукцию в соседней губернии, а потом перепродавал товар по всей России.

Об этом мы узнали из трудов Владимирского губернского статистического комитета", выпуска 8, 1869 года, К. Веселовского. Веселовский Константин Александрович — уроженец села Якушево, общественный деятель, исследователь Владимирской губернии, автор многочисленных публикаций в центральных газетах. Кстати, 19 февраля исполняется 120 лет со дня его смерти.

Слава о плотниках Мордвиновской волости была настолько громкой, что Владимир Иванович Даль зафиксировал их в своём словаре, написав: «якушИ — долбёжники, плотники-резчики, для резки украс на избы и на суда». А председатель Нижегородской архивной комиссии А. С. Гациский писал о якушах: «Якушево — рассадник, расходящихся по всему востоку и югу (наполняют собой Сибирь, заходят за Урал) плотников, которые зовутся по центральному месту своей родины — „якушатами“». Большинство резчиков из Якушей работало в Городце, где строились речные суда. От носа до кормы суда украшались крупным, видным издалека, растительным орнаментом в стиле глухой корабельной резьбы. На носу, на месте бушприта, вырезали изображения фантастических существ, зверей, птиц, но чаще всего — львов и русалок-берегинь.

Резчики из Якушей применяли приёмы корабельных украшений и при оформлении фасадов и наличников своих домов. Так же, как и в отделке речных судов, жилые строения покрывались резьбой растительного орнамента с включением зверей, птиц, русалок. Известно, что якуши строили дома по Волге до самой Балахны.
В самом селе Якушево, к сожалению, не сохранилось ни домов, построенных якушами, ни образцов глухой корабельной резьбы.

Автор книги Иванов Д. А. «Этнозоны Суздальской земли» выделяет этноучасток «якуши», откуда шло распространение резьбы на смежные территории. На сегодняшний день якушевская резьба — это исчезающая технология и образец народного искусства собирательной этнозоны «Якушево». Культурный пласт и региональная идентичность могут быть безвозвратно утеряны. Традиции деревянного домостроения и фасадной резьбы канут в лету.

Посетив населённые пункты бывшей Мордвиновской волости, можно ещё обнаружить единичные образцы якушевской резьбы. Так, в деревне Неверово-Слобода сохранился дом с рельефным узором по всей периферии постройки. На лобовой доске — дата: 1858 год. Орнамент растительный, характерный, есть и изображение льва. Интересна также «светёлка» на этом доме с точёными колоннами.

В деревне Мордвиново сохранилось два примечательных дома с глухой резьбой. На первом доме внимание привлекает светёлка, выполненная в виде полусферы и окрашенная в голубой цвет. На лобовой доске — красочная резьба и дата: 1852 год. Растительный орнамент завораживает. Второй сохранившийся дом также имеет фрагменты глухой резьбы. Корабельная резьба нашла своё продолжение и в украшениях окон — наличниках. Какое же разнообразие их ещё сохранилось до наших дней!
Большинство домов в XVII столетии имели волоковые окна. В старинных постройках это были первые окна — небольшие отверстия под потолком, которые в чёрных или курных избах служили для выхода дыма и задвигались, то есть «заволакивались» изнутри доской. Встречались также окна маленького размера с бычьим пузырём или со слюдой вместо стекла. Куски слюды вставлялись в оправу, та, в свою очередь — в деревянную раму. Такие окна имели косяки и назывались «косящатыми» или «красными». Красные окна располагались по фасаду дома, по его «лицу», а по бокам — маленькие волоковые. Со временем красные окна стали украшать резьбой. «Наличник» — находящийся на лице дома, стал своеобразной визитной карточкой строения. Фасад дома — это его образ, обращённый к внешнему миру, зеркало уклада, вкуса и ремесленного мастерства.

Наличники Гороховецкой земли — отдельная тема, заслуживающая специального исследования. Вот как в середине XIX века о творениях гороховецких якушей писал русский путешественник Д. П. Шелехов:
«Архитектура изб необыкновенная… Над каждым домом возвышается светёлка как игрушечка, с затейливой резьбою, с колонками, с полукруглыми над карнизом окошками, со стрелами и фестонами, из которых многие раскрашены, а другие и вызолочены… С давних времён укоренилось здесь искусство плотническое. Оно переходит из рода в род».

Но у дерева, каким бы прекрасным ни было ремесло, есть два извечных врага — огонь и гниль. Уходят в небытие драгоценные образы деревенского уклада русской жизни. Исчезают редкие образцы творений якушей. Сгорел дом Поляковых в Красном Селе — памятник, след великого ремесла.

Ещё в начале XX века существовали такие поселения, где можно было оказаться в атмосфере, не изменившейся со времён XVII столетия. Одним из таких мест был Георгиевский скит (село Егорий). В 1912 году поселение сгорело. Сегодня скит, как и сотни лет назад, стоит, окружённый болотами и озёрами, труднодоступный и безмолвный. До пожара скит был обнесён высоким трёхаршинным (около 2,16 м) плетнём, ворота задвигались на деревянных катках. Все избы небольшой улицы, по всей видимости, строились одновременно — одинаковы были и конструкции, и пропорции. Все дома были покрыты изысканной резьбой, тонкой, затейливой, искусно раскрашенной. В конце улицы располагалась деревянная церковь клетского типа с шатровой колокольней, выходившей прямо к воде.

До наших дней дошла лишь одна фотография дома из села Егорий. Этот ценный снимок хранится в ФГБУК «Государственный научно-исследовательский музей архитектуры имени А. В. Щусева».
Начало судовой резьбы уходит вглубь древнерусской истории. В формах древнерусских кораблей прослеживаются черты, схожие с украшениями нормандских судов — кораблей викингов. На найденных остатках таких судов сохранились резные изображения фантастических зверей и животных, украшавшие корму и нос. По бортам — сплошная орнаментальная резьба.

Аналогичные приёмы декора встречаются и на русских судах в дохристианскую эпоху, сохранявшиеся до XVI века почти без изменений. Из исторических источников известно, что на реке Оке кораблестроение активно велось при царе Алексее Михайловиче (1629−1676). Позднее Пётр I (1672−1725) создаёт собственный флот, на котором также присутствовала декоративная резьба.

Что же представляла собой эта крупная судовая резьба? Это были вырезанные фигуры морских божеств, сирен, тритонов, символов морской силы — якорей, гербов, щитов. Такая резьба нередко расписывалась красками, покрывалась серебром, а порой — даже золотом. Украшенные резьбой суда можно было видеть на судоходных реках вплоть до 1840-х годов XIX века — баржи, беляны, расшивы и другие крупные суда, идущие по Оке и Волге, нередко были настоящими движущимися произведениями искусства.

Эстетика, мастерство, символика — всё это уходило в резьбу, переходящую от борта корабля к фасаду дома, от носа судна — к наличнику избы. Этот незримый мост между водной и земной архитектурой — одно из уникальнейших явлений в истории русского зодчества.

По словам Н. П. Боголюбова — внука писателя А. Н. Радищева, автора знаменитого путеводителя «Волга от Твери до Астрахани», — в 60-е годы XIX столетия наибольший интерес среди судов вызывали расшивы:
«Эти суда — самые красивые на Волге. Украшения их весьма затейливы. На носу обыкновенно рисуются глаза, либо сирены, либо иные чудовища». Резные доски, украшавшие суда — барки, беляны, расшивы, — со временем перекочевали на берег: на фасады домов старых водников и капитанов. Корабельная резьба укоренилась в деревенской архитектуре. Мастера, не находившие работы в судостроении, направили свои силы на украшение вновь возводимых крестьянских изб. И если избы уже не плыли по волнам, как суда, то украшались они по-прежнему с морской фантазией. Переходя от деревни к деревне, от артели к артели, орнаменты, мотивы, декоративные решения распространялись по всей России. Наверное, именно этим объясняется появление в далёких от воды селениях фантастических существ — сирен, русалок, тритонов.

На Шоринской конференции 2020 года был озвучен доклад о зарождении судостроения на Гороховецкой земле. Выяснилось, что условным началом этого промысла можно считать территорию Раменской волости Гороховецкого уезда. Уже с конца XVII века раменские плотники строили множество судов — как для себя, так и на продажу. Шитики, ладьи, карбасы, расшивы — всё это рождалось на берегах Волги, украшаясь при этом глухой, мощной, самобытной резьбой. Территориально Раменская волость граничила с селом Якушово, что подчеркивает закономерность и культурную преемственность ремесла. Иностранные наблюдатели, видевшие работу русских плотников, были поражены их мастерством. Они писали, что русские строят лодки и корабли «в одиночку, одним только топором», и по владению этим инструментом «превосходят все народы мира».

Артели плотников переходили от одного заказчика к другому, распространяя приёмы, технологии, традиции. Орнаменты варьировались лишь в деталях — основа оставалась единой, как и художественное чутьё мастеров. У каждого резчика были собственные «припорхи» — специальные проколотые рисунки, через которые угольной пылью наносили контур на дерево. Далее вступала в работу рука мастера — точная, отточенная годами. Мотивы повторялись из года в год, но в каждом исполнении жили по-новому. Готовая резьба покрывалась олифой, придававшей дереву тепло, глубину, благородство.

Плотники работали в сезон: весной — после вскрытия рек — начинали судостроение, зимой же трудились над домами. После спуска судов на полую воду артели отправлялись по деревням: за лето успевали поставить не более двух изб. На коллективную работу по резьбе уходило две-три недели.
Интересен вопрос: почему в сельских орнаментах встречаются такие же мотивы, как на каменных памятниках владимиро-суздальской архитектуры — львы, драконы, птицы Сирин? Очевидно, мастера бывали во Владимире, в Юрьев-Польском. Достаточно было одному-другому познакомиться с каменным прототипом, чтобы затем передать это изображение в дереве. Лобовые доски изб становились продолжением резной летописи.

Ежегодно из одной только Мордвиновской волости на заработки уходили более 700 человек.
Из «Материалов оценки земель Владимирской губернии. Том 5 Гороховецкого уезда, выпуска 3 Промыслы крестьянского населения за 1901 год» видим, что Гороховецкий уезд занимал третье место по числу занятых лиц по отходу в пильщики. Количество отходников этого промысла достигало в начале XX века 2381 человек. Работа пильщиков — одна из самых тяжелых и трудоемких.
Вот данные по количеству ремесленников Гороховецкого уезда по волостям.

Плотники:

• Фоминская волость — 32 человека
• Неверово-Слободская волость — 412 человек
• Мордвиновская волость — 650 человек
• Пестяковская волость — 112 человек
• Мячковская волость — 100 человек
• В. Ландеховская волость — 161 человек
• Н. Ландеховская волость — 80 человек
• Кожинская волость — 20 человек
• Мытская волость — 44 человека
• Красносельская волость — 30 человек

Лапотники (тот, кто плёл или продавал лапти):

• Верхне-Ландеховская волость — 77 человек
• Сергиевская волость — 8 человек
• Гришинская волость — 6 человек

Делают веретёна, киоты в Нижне-Ландеховской волости — 213 человек.

Пильщики:

• Мытская волость — 554 человека
• Мячковская волость — 286 человек
• Верхне-Ландеховская волость — 646 человек
• Нижне-Ландеховская волость — 212 человек
• Кромская волость — 261 человек
• Неверово-Слободская волость — 100 человек
• Степаньковская волость — 24 человека

Из «Журнала министерства внутренних дел» за 1858 год можно узнать, какие ещё промыслы развивались на землях, ранее относившихся к Гороховецкому уезду. Бондарное производство и производство посуды процветали в селе Никулино и в селе Мордвиново. Лапотники и рогожники проживали в большом количестве в селе Мыт и Верхний Ландех. Из села Мыт вывозили в Москву до пятисот тысяч пар лаптей.
В Заклязьменском Ущем бору занимались сидкой смолы (смолокурение, дегтярное производство). Этот старинный промысел в XV веке породил винокурение.

В Пестяках проживали шерстобиты — любители и профессионалы по вязанию варег и чулок. Хорошими портными славились деревня Беклемишево и опять-таки Пестяки. Сапожники, валявшие валенки, проживали в Пестяках. Из войлока изготавлили и шляпы. Войлоковаляние — процесс изготовления шерстяных изделий (войлока, валяной обуви, фетра, сукна) путём сцепления и переплетения между собой волокон шерсти. На Руси издревле использовали в обиходе войлок, история валяния насчитывает не одну сотню лет. Этот материал имел широкое применение, из него изготавливали головные уборы, обувь, стельки, подхомутники, потники и другие изделия.

Бурлаками славились Мячково, Овинищи, Фоминки. За Флорищевым лесом развивался гончарный промысел. Известны деревни, где делали керамические изделия: деревня Крушиново, Костино, Сорокино, Кочеты.
Село Красное процветало винокурением.

Резчики, золотари и чеканщики, делавшие резные рамки, киоты, церковные иконостасы, проживали преимущественно в Нижнем Ландехе. Осваивая гороховецкие лесные богатства, наши предки якуши-плотники развивали рукомёсла.

Одним из главных достояний гороховецкого народного искусства, которое необходимо сохранить не только в фотографиях и в документах, является глухая якушовская резьба. Гороховецкая рельефная глухая резьба, зародившаяся в Якушовской этнозоне, должна занять своё место в перечне объектов нематериального культурного наследия Владимирской области. Без всякого сомнения, это творчество наших предков является предметом культурной национальной гордости России.

Необходимо помнить и рассказывать о том, что на территории бывшего Гороховецкого уезда не только резали гороховецкую игрушку, но и выращивали лен, процветало и развивалось ткачество, валялись валенки, шляпки, вязались варежки и чулки, бондари производили посуду.

Славился наш край кузнецами, котельщиками, гончарами, вышивкой, белошвейками.
Нужно сохранить для потомков всё уникальное многообразие промыслов земли Гороховецкой. Неправильно и несправедливо однобоко возрождать один промысел, забывая или не ведая о других.

Что мы оставим нашим потомкам? Узнают ли они, кто такие гороховецкие глухари и якуши? Что будут они чувствовать, вспоминая своих предков? Будут ли они уважать их и гордиться своим прошлым?